Джефф Роу: «Syngenta Group может стать самой прибыльной агрохимической компанией в мире»

Агрохимическая компания Syngenta является одним из ведущих игроков мировой агропромышленности, оставаясь инноватором в области производства семян и средств защиты растений, гербицидов, фунгицидов и инсектицидов. Благодаря продукции компании фермеры могут повышать урожайность и устойчивость сельскохозяйственного производства за счёт внедрения передовых решений и технологий точного земледелия.

Генеральный директор Syngenta Group Джефф Роу (Jeff Rowe) в недавнем интервью Новой Цюрихской Газете (Neue Zürcher Zeitung) поделился, как компания решает ключевые агропромышленные задачи и рассказал какое влияние на «Сингенту» оказала холодная война между США и Китаем.

— Г-н Роу, агрохимическая компания «Сингента» базируется в Швейцарии, но была приобретена китайской государственной компанией в 2016 году. Какое влиеяние на вашу деятельность оказывает торговая война между США и Китаем?

Геополитическая ситуация, конечно, сложная. В мире сейчас огромная неопределенность, и обстановка постоянно меняется. Иногда все выглядит оптимистично, но потом картина вновь меняется. Мы не должны забывать, что Китай является самым важным потребителем сельскохозяйственной продукции США. Китай импортирует из США больше, чем из любой другой страны. У этих двух стран большие общие интересы.

— Как введение тарифов влияет на ваш бизнес?

— Это неопределенность, к которой мы должны подготовиться. На нашу отрасль значительное влияние оказывает сезонность. Многие продукты, которые сегодня используются в США, были импортированы до введения новых таможенных пошлин.

Тарифы постоянно меняются, мы пока не знаем, насколько высокими они будут, когда начнется следующая волна импорта. Но мы подготовились. Мы давно начали диверсифицировать свои цепочки поставок. В США у нас не единственный источник поставок нашей продукции, их несколько.

— Администрация Трампа сократила финансирование государственного сектора. Как это повлияет на компанию «Сингента»?

— Сегодня на регистрацию новых продуктов уходит гораздо больше времени. Раньше на это уходило два с половиной года, теперь — около четырех лет. Чем дольше длится эта процедура, тем меньше пользы фермерам от предлагаемых инноваций. США нужна сильная, научно обоснованная система регулирования. А это требует укомплектованности специалистами, которые рассматривают заявки на регистрацию. В таких странах, как Аргентина и Бразилия, процесс регистрации идет быстрее.

— В прошлом году «Сингента» столкнулась с серьезным ценовым давлением в Китае. Можно ли получить прибыль в стране, сельское хозяйство которой традиционно страдает от низкой производительности?

— Урожайность сельскохозяйственных культур в Китае в среднем примерно на 40 процентов ниже, чем в США. Если китайские агропроизводители хотят увеличить свой доход, им необходимо повышать урожайность. С точки зрения бизнеса это открывает для нас широкие возможности: мы можем предложить инновации, которые позволят им повысить эффективность производства и, следовательно, рентабельность, а развивать устойчивое сельское хозяйство.

— Стоит ли выпускать новые продукты в Китае — существует ли опасность того, что их там просто скопируют?

— В Китае значительно улучшилась ситуация с защитой прав интеллектуальной собственности. Мы успешно вывели на китайский рынок наш популярный фунгицид АДЕПИДИН. Китайские агропроизводители готовы платить за него больше, потому что такие затраты для них окупаются.

— Китайский концерн приобрел компанию «Сингента» в 2016 году с целью ускорения развития сельскохозяйственного сектора страны, испытывающего отставание. Насколько успешно решается данная задача?

— Мы добились хороших результатов и открыли в Китае агропромышленные центры, которые помогают сельхозпроизводителям улучшить свои профессиональные компетенции — и не только с помощью наших продуктов. Одной из главных проблем в Китае является деградирование почв, вызванное длительным неправильным землепользованием.

Мы обучаем фермеров ведению устойчивого сельского хозяйства. Это часть нашей бизнес-модели в Китае. Китайское правительство всячески поддерживает эти начинания. Мы организуем работу таких центров не только в Китае, но и в Индонезии и других странах.

— Может ли «Сингента» работать в Китае как частная компания, или скорее она является частью государственного механизма?

— В Китае мы тоже являемся частной компанией. Мы уже работали там до того, как нашу компанию приобрела корпорация Chem China. Для нас Китай – такой же рынок, как и любой другой.

— Является ли китайское участие в компании «Сингента» проблемой для ведения бизнеса в США?

— Конечно, геополитическая ситуация между США и Китаем достаточно напряженная. У нас были отдельные проблемы на уровне штатов, например, с тендерами. Но мы поддерживаем очень хорошие отношения с большинством сельскохозяйственных штатов и на федеральном уровне.

— Теряете ли вы часть заказов в США в пользу Corteva, которая является американской компанией?

— Агропроизводители знают компанию «Сингента» уже несколько десятилетий. Почти все наши сотрудники — американские граждане, у них хорошие связи в своих сообществах, и их ценят за профессионализм. В моем собственном фермерском хозяйстве меня в первую очередь интересует эффективность продуктов. И еще: насколько добросовестны представители компании? У нас здесь дела идут хорошо — на самом деле.

«Сингента» — крупный игрок на сельскохозяйственном рынке США; мы ежегодно инвестируем в исследования 430 миллионов долларов. Всего две недели назад мы открыли новое предприятие биотехнологий в Южной Каролине. Церемонию открытия посетил губернатор.

— 2024 год был трудным для «Сингенты». Компания потеряла в объемах продаж, при этом доходность стала значительно ниже, чем у конкурентов. В чем причины данного спада?

— После очень сильного подъема в период с 2020 по 2023 год многие показатели были значительно скорректированы. У нас образовались избыточные запасы, особенно в области средств защиты растений. Как крупнейшая компания в этом секторе, мы пострадали в большей степени.

— Вы вступили в должность генерального директора в начале 2024 года. Почему вскоре после этого вы отменили запланированный выход на IPO?

— Наши показатели просто не были достаточно хороши для публичного размещения акций. Мы три года готовились к этому. Это сильно отвлекает команду и создает нагрузку на всю организацию. Когда ситуация на рынке резко изменилась, нам пришлось быстро принимать меры. Наши расходы резко возросли. Мы сократили около 4000 рабочих мест по всему миру и ушли с нескольких рынков.

— Планируете ли вы дальнейшие сокращения?

— Нет, принятые меры уже действуют; мы начали выход из кризиса и новый подъем. К 2024 году денежный поток компании составил уже почти три миллиарда долларов. В первом квартале этого года у нас один из лучших результатов во всей отрасли. Передо мной стоит четкая цель: мы хотим стать самой прибыльной агрохимической компанией в мире.

— Почему фактор прибыльности столь важен для компании с государственным участием?

— Только так мы сможем ежегодно инвестировать до 2 миллиардов долларов в исследования и разработки и финансировать инновации. И наш выход на IPO также остается стратегической целью. Когда наступит нужный момент, мы подадим новую заявку.

— Как долго инвесторам придется ждать выхода на IPO?

— Я не могу назвать конкретную дату. Сейчас мы сосредоточены на дальнейшем совершенствовании нашего бизнеса. Хорошие квартальные показатели не всегда являются признаком успешного года.

— Вы стали избавляться от убыточных активов с тех пор, как заняли свой пост полтора года назад. Планируете ли вы какие-нибудь приобретения?

— Из-за сложной рыночной ситуации за последние годы в нашей отрасли произошло несколько крупных слияний. Тем не менее, мы приобретаем целый ряд небольших предприятий. В Калифорнии мы приобрели компанию, разрабатывающую продукты в области эффективного использования питательных веществ. А в Швейцарии мы приобрели фонды компании Novartis по натуральным продуктам и штаммам микроорганизмов, включая группу из 20 ученых. Мы также заключаем много партнерских соглашений более мелкого масштаба с компаниями по развитию биотехнологий.

— Немецкий химический концерн BASF планирует отделение и передачу своего агротехнического подразделения. Находится ли эта компания в поле вашего зрения?

— Мы рассматриваем себя как сильного игрока на этом рынке. К этому мне пока нечего добавить.

— В Швейцарии долгое время не внедряли инновации в области защиты растений. Что вы думаете о последнем законопроекте, который разрешает использование «генетических ножниц» и других современных методов генетической селекции только при определенных ограничениях?

— Технологии, подобные «генетическим ножницам», открывают огромные возможности для инноваций в сельском хозяйстве. Если барьеры, которые ставят регуляторы, настолько высоки, что технологию практически невозможно использовать, то это неправильное политическое решение. Это проблема проведения исследований в Швейцарии, но она не касается «Сингенты». Мы также можем проводить наши исследования в США, которые являются крупным центром проектов, связанных с новым инструментом селекции – «генетическими ножницами».

— Что, по вашему мнению, делает «генетические ножницы» таким перспективным инструментом?

— Простыми словами, селекция растений без генетических ножниц похожа на поиск ключей в темноте. Это сложно и отнимает много времени. Генетические ножницы — это инструмент, который включает свет, после этого вы можете направленно искать собственные ключи.

— Где именно компания «Сингента» применяет технологию «генетических ножниц»?

— Например, мы проводим испытания томатов с более длительным сроком хранения. Нам известны гены, которые обеспечивают более длительный срок хранения, и мы можем использовать процедуру редактирования генов, чтобы специально внедрить этот признак. Редактирование генома — это эффективный инструмент для поддержки сельскохозяйственного производства и предотвращения образования избыточных количеств пищевых отходов.

— В Швейцарии органическое земледелие пользуется большой популярностью. Являются ли органические продукты проблемой для глобальной продовольственной безопасности, поскольку они сокращают площади, доступные для традиционного земледелия?

— Исследования показывают, что в зависимости от типа зерновых или других с/х культур урожаи при органическом земледелии на 10-30 процентов меньше, чем при выращивании традиционными способами. А если для того, чтобы прокормить растущее население планеты, к 2050 году нам одновременно потребуется повысить урожайность примерно на 40 процентов, тогда математические показатели не сходятся. Мы не сможем накормить весь мир только за счет органического земледелия.